– Регенеративная медицина – достаточное интересное направление в науке, привлекающее очень много внимания и надежд, – рассказывает Анастасия. – За последние два-три десятилетия оно развивается крайне бурно, причем с акцентированным выходом на практическое применение. «Как можно скорее дайте нам продукт!», – кричат вокруг. Оглядываясь назад, очень многие исследователи говорят, что гигантское количество подходов, казавшихся ученым перспективными, оказались совершенно неэффективными или малоэффективными на более поздних стадиях исследования. Это указывает на необходимость переосмысления всей области, что сейчас и происходит.
Эйфория от представлений о том, что в лаборатории с использованием современных технических и методических достижений биомедицины мы можем выделить любые клетки и создать что угодно – были бы фантазия и деньги – спадает. Приходит понимание необходимости вернуться к серьезным фундаментальным исследованиям репаративных и регенеративных процессов в организме человека, чем занимаются Анастасия и ее коллеги в Институте регенеративной медицины Медицинского научно-образовательного центра Московского университета. Один из ключевых проектов, в который включены ученые, – комплексная научная программа МГУ имени М.В. Ломоносова «Научные основы создания национального банка-депозитария живых систем» (или более известное – «Ноев ковчег»), реализованная при поддержке гранта Фонда.
Регенеративная медицина помогает восстанавливать поврежденные или утраченные ткани и органы человека. Для исследований и разработки новых терапевтических продуктов в этой области используются живые клетки и ткани человека или животных. Эти материалы нужно уметь не только получать и характеризовать, но и хранить. Для этого в МГУ в рамках проекта открыли биобанк и сегодня разрабатывают правила отбора биологического материала, отрабатывают технологии его хранения при низких температурах (криоконсервации), обеспечивают доступ к информации другим ученым. При этом разработчики всегда должны помнить, какие исследования могут проводить их коллеги на основе этих материалов.
– «Ноев ковчег» – это очень большой, очень амбициозный и, как мне кажется, очень вовремя появившийся проект, получивший грантовую поддержку. Сейчас становится все более очевидно, что развитие биобанкирования и грамотный подход к сбору биоматериалов, их хранению, анализу и использованию для научных исследований – это краеугольный камень качественных научных результатов. Поэтому несколько лет назад возникла идея обратить на эту область больше внимания, а создавшиеся условия развития биомедицины, достигшей очень больших высот, фактически позволили исследователям, работая с одной клеткой, воспроизводить другие клетки, ткани, органы и даже целые организмы и целенаправленно менять их. Из этого выросла совершенно новая парадигма биомедицинской науки: правильная клетка, правильный биоматериал определит возможности научных исследований и успеха вашего научного проекта, – подчеркивает Анастасия.
Как правильно получать биоматериалы у донора? Как учесть все этические и правовые аспекты вопроса? Как врач должен работать с потенциальными донорами? Как набрать наиболее интересные когорты пациентов для научных исследований? На эти и многие другие вопросы отвечают ученые и врачи МГУ. В этом смысле «Ноев ковчег» для них – это не просто еще один биобанк, созданный, чтобы накопить большое количество биоматериалов. Главная задача – разработка научных основ депозитария живых систем для настоящих и будущих исследований.
Фото: Анастасия Ефименко – кандидат медицинских наук, заведующая лабораторией репарации и регенерации тканей МГУ, исполнитель в нескольких проектах, выполняемых при поддержке РНФ, лауреат программы L'Oreal-UNESCO для «Женщин в науке» за 2018 год. Гранты РНФ: один из ключевых исполнителей проекта «Научные основы создания национального банка-депозитария живых систем» (2014–2018 гг.), главный исполнитель в ряде других научных проектов. Источник: пресс-служба РНФ
Направление «Биоматериал человека» проекта «Ноев ковчег» объединило представителей разных областей науки. Разработкой новых методов криоконсервации и работой с криопротекторами для сохранения биоматериалов при ультранизких температурах занимаются физики, вопросами биоэтики – философы и психологи, сбором и анализом полученной в ходе работы информации – математики, инженеры и программисты. Костяк проекта составляют ученые, работающие в области биомедицины, в том числе Анастасия Ефименко.
Они изучают разные типы низкодифференцированных стволовых и прогениторных клеток, которые обеспечивают обновление и восстановление тканей после повреждения. Исследователи также изучают специализированные клетки, схожие со стволовыми, но более простые, при создании клеточных моделей под конкретных пациентов. Если у пациента есть доказанный дефект в клетках, а нужный тип клеток недоступен для исследования, то с помощью перепрограммирования специализированных клеток можно создать экспериментальную модель, изучить на ней механизм заболевания и подобрать способы лечения.
Еще одно интересное, по словам Анастасии, направление исследований ее коллег – создание клеточных и животных моделей человеческих заболеваний. Сегодня создание генно-модифицированного животного не представляет собой технически проблему. Но очень часто эти модели нельзя считать подходящими для изучения заболеваний человека. В то же время начинает применяться новый подход в методах генетического анализа: сначала секвенировать («прочитать») геном пациента с каким-то заболеванием, найти у него генетическую основу этого заболевания и затем попытаться исправить его в клетках этого пациента или внедрить этот генетический дефект лабораторным животным с помощью методов геномного редактирования. То есть получить персонализированные клеточную и животную модели конкретного заболевания, что представляет собой, по мнению ученых, невероятную ценность для исследования потенциальных препаратов и механизмов заболевания в живом организме.
– Все эти направления закладывают базу для выхода биомедицинских исследований на новый уровень. И, конечно же, регенеративной медицины, той, которой я занимаюсь, и с которой у нас особая любовь. Поэтому очень отрадно, что такие исследования находят поддержку, – отмечает Анастасия.
Фото: Анастасия Ефименко. Источник: пресс-служба РНФ
На Факультете фундаментальной медицины МГУ ведется еще несколько поддержанных РНФ проектов по изучению взаимодействий и коммуникации между клетками, механизмов приобретениями ими новых задач, их навигации и перераспределения в поврежденные ткани.
Анастасия рассказывает, что сделать ткань или орган «с нуля» возможно. Но лечить серьезные повреждения в организме лучше изнутри: помочь ему избавиться от дефекта, активировать естественные восстановительные процессы в тканях. Основу такого знания и составляют фундаментальные исследования.
– В моей научной группе сейчас один научный сотрудник, три аспиранта и три студента, но я не могу сказать, что грант РНФ сформировал отдельную научную группу, которая занимается выполнением данного проекта. Грант – это, скорее, поддержка направления. Таким образом РНФ позволяет коллективу, реализующему и другие проекты, в том числе практико- и клинико-ориентированные, заниматься фундаментальными исследованиями, что крайне важно для успеха всех проектов.
Команда Ефименко работала и продолжает работать над проектами, поддержанными Министерством здравоохранения, Министерством промышленности и торговли, Министерством науки и высшего образования. Сотрудники разрабатывают средства для стимуляции регенерации тканей и создания тканеинженерных конструкций. Одна из разработок уже вышла на стадию клинических испытаний на людях.
– Поскольку по образованию я и некоторые мои коллеги – врачи, мы мечтаем о внедрении подходов регенеративной медицины в клиническую практику. И я хочу подчеркнуть, что работы, сделанные при поддержке РНФ, становятся основой для практико-ориентированных продуктов, финансирование которых продолжают другие институции.
Анастасия – исполнитель в нескольких проектах по грантам Фонда. Большая занятость и востребованность ученого в этих исследованиях не дает возможности самой стать руководителем.
– Я обязательно буду подавать заявки, но пока на это не было времени – говорит Анастасия. – Я была исполнителем с достаточно высоким уровнем ответственности, мне приходилось делать очень многое для этих проектов, особенно для «Ноева ковчега».
Источник: пресс-служба РНФ
Когда Анастасия ушла во второй декрет, то продолжила вести рабочие проекты удаленно.
– Мне очень повезло с коллективом. У нас много ответственных ребят, которые прекрасно справлялись с текущей работой. Но, разумеется, у меня бы ничего не получилось без поддержки начальства и семьи. Это два кита, на которых держится баланс в личной жизни и карьере женщины-ученого. Мне никогда не ставили жестких условий на работе и даже по-отечески относились ко мне и моей семье, но при этом я не снимала с себя ответственность и оставалась исполнителем проектов, постоянно включенным в работу. В нашем коллективе я не одна такая, к тому же, я знаю сверстников из других организаций, которые успешно совмещают эти вещи.
Тем не менее, Анастасия считает, что у женщин-ученых должны быть преференции, позволяющие расширить их карьерные возможности после рождения ребенка.
– Есть гранты, рассчитанные на молодых ученых в возрасте строго до 35 лет, а некоторые из них ограничивают срок подачи заявки после защиты диссертации – не больше пяти лет, – говорит Анастасия. – Но если женщина после защиты диссертации родила ребенка, то, как правило, год-два у нее выпадают из активной научной карьеры, даже если она при этом продолжает работу. Поэтому в Европе и в Америке, а для некоторых конкурсов и в России, например, у нас в МГУ, реализуются возможности продления такого срока. Никаких других преференций нет, просто продление срока. Я считаю, что это справедливо. Например, во Франции это программа поддержки Марии Кюри. Если кто-то по каким-то причинам пропустил год, как мужчина, так и женщина, то их возвращение к активной научной карьере поддерживается. Такие программы помогают научному прогрессу, активным востребованным, мотивированным ученым реализовывать себя и в семье, и в других областях, но в то же время оставаться активными и успешными в науке. Сейчас с коллегами мы обсуждаем возможности продвижения таких преференций.
У Анастасии Ефименко двое детей: десяти и трех лет. Она проводит с ними все свободное от работы время и считает, что любому ребенку нужна счастливая мама, реализовавшая себя в профессиональном плане.
– К тому же мама в науке – это еще и интересно, – улыбается Анастасия. – Мы с коллегами видим, как научная среда здорово формирует мировоззрение человека, появляется возможность передать это нашим детям. Это такая ценность в наше время, я бы сказала, что женщина в науке – это везение для детей.
Анастасия изучала методики обучения детей и пришла к выводу, что лучший способ чему-то научить ребенка – показать на собственном примере.
– Я стараюсь рассказать детям о своем отношении к жизни, к событиям, происходящим вокруг, к книгам и фильмам. Сейчас в школе крайне сложно формулировать программу образования, потому что мы не всегда можем предположить, какие профессии окажутся востребованными для наших детей. Поэтому задача, которую я ставлю перед собой как родитель, – прививать любовь к познанию и любовь к учению в принципе. Причем не воспринимать это как долг, а именно как удовольствие. Например, для моего старшего ребенка школа – это радость.
Анастасия и ее коллеги рассказывают о критическом мышлении, научном методе и исследованиях не только своим детям. Они часто выступают на научно-популярных мероприятиях: научные бои, фестивали науки, музейные проекты и различные лектории.
История взята из книги РНФ «Я ученый!»: http://www.rscf.ru/ru/node/rnf-prezentoval-sbornik-istoriy-o-rossiyskikh-uchenykh– Почему я этим занимаюсь? Я считаю, что есть социальная ответственность бизнеса, а есть социальная ответственность ученого, – твердо говорит Анастасия Ефименко. – Общество платит за нашу работу, значит, мы должны рассказывать обществу, чем мы занимаемся. Это же не просто благотворительность, это необходимость и база для понимания и дальнейшей поддержки обществом нашей деятельности.