Аннотация результатов, полученных в 2022 году
Развивается оригинальная экономико-математическая модель региональных лесных отраслевых комплексов (Модель). В отличие от известных аналогов, которые, как правило, строятся вокруг описания торговых потоков всей номенклатуры лесной продукции, представленная разработка исходит из рассмотрения лесного комплекса как источника полного круга экосистемных услуг лесов. Данная идея согласуется с пониманием возрастающей роли лесов не только как источника древесного сырья и недревесных полезностей, но и как регулятора глобального баланса парниковых газов и локальных природно-климатических условий. Модель воплощает идею максимизации функции общественного благосостояния, которое рассматривается как произведение спроса на благо и разности цены и издержек на производство блага. Полученные произведения суммируются для всех благ, в качестве которых выступают лесозаготовка, агрегат продукции лесопромышленного комплекса, углерод-поглощающая способность лесов, другие экосистемные функции лесов. В Модели совокупный чистый доход от рыночной реализации углерод-депонирующей способности лесов оценивается исходя из динамики следующих параметров: цены углеродной единицы, стоимости реализации лесоклиматических проектов и бюджета углерода. Анализ факторов, определяющих вероятность успешной реализации приоритетных инвестиционных проектов в области освоения лесов, позволил установить положительное влияние на успешность проекта средней выручки и средней стоимости основных средств предприятия-заявителя и отрицательное влияние связи с иностранным капиталом, убыточности предприятия и отсутствия сотрудников. Полученные коэффициенты эластичности указывают на то, что наиболее эффективным данный механизм поддержки является в отношении крупных игроков рынка лесной продукции, уже обладающих значительными активами. Модифицированная с учетом отмеченных выше факторов Модель применена для анализа сценариев развития лесного комплекса регионов Сибири и Дальнего Востока, а также анализа выгод и издержек от практической реализации интенсивного наращивания углерод-поглощающей способности российских лесов, предусмотренного в Стратегии социально-экономического развития России с низким уровнем выбросов парниковых газов до 2050 года (Стратегии). Расчеты показали, что общий запас древесины слабо чувствителен к наблюдаемому на коротком горизонте наблюдения изменению климата. Необходимо подчеркнуть, что данный эффект объясняется относительно низкими темпами повышения температур в ретроспективном периоде, который использовался для оценки эластичностей. Тем не менее, по прогнозам будущих изменений климата на территории России, выполненным с помощью ансамбля глобальных климатических моделей, принявших участие в 5-й фазе международного проекта сравнения объединенных моделей (Coupled Model Intercomparison Project – CMIP5), в регионах Арктической зоны Сибири и Дальнего Востока будут наблюдаться наиболее выраженные последствия климатических изменений. Так, в соответствии с центральным сценарием климатических изменений RCP 4,5, в Красноярском крае и Ханты-Мансийском автономном округе среднегодовая температура вырастет на 1,7°C за период 2041–2060 гг. относительно периода 2011–2030 гг., в Якутии – на 1,5°С. Потепление климата уже приводит к постепенному смещению границ экотона лес-тундра на север и массовому таянию вечной мерзлоты с масштабным высвобождением метана в атмосферу. Наибольшее же влияние на запас древесины оказывают объемы лесозаготовки и лесные пожары. Рассмотрены три ключевых сценария развития лесного комплекса России. Предпосылка инерционного сценария заключается в том, что основные текущие тенденции развития лесного комплекса сохраняются: объемы лесозаготовки и доходы лесной промышленности растут умеренным темпом, соответствующим параметрам действующей Стратегии развития лесного комплекса России до 2030 г., при отсутствии практической реализации лесоклиматических проектов на всем прогнозном горизонте. Объемы лесозаготовки будут стагнировать под влиянием усиливающейся конкуренции на мировых рынках лесной продукции, стабильного внутреннего спроса и невозможности развернуть более глубокую переработку древесины. Такой сценарий можно считать возможным и весьма вероятным, хотя и неблагоприятным с точки зрения развития отрасли и реализации задач Стратегии. Базовый сценарий позволяет, сохраняя отмеченные негативные тенденции развития собственно лесной промышленности, получить новый источник доходов, связанный с продажей углеродных единиц в результате реализации лесоклиматических проектов. В соответствии с полученными оценками, такой доход уже к 2040 г. может превзойти доход от традиционных лесопромышленных практик и составить 749,3 млрд руб. (в ценах 2020 г.). При этом на горизонте до 2050 г. разрыв станет более чем двукратным: 1,7 трлн руб. от дополнительного поглощения углерода по сравнению с 627,4 млрд руб. от лесной промышленности. Таким образом, даже такой, умеренный, сценарий может сделать лесоклиматический сектор фактическим донором всей лесной отрасли макрорегиона и страны в целом. В целевом сценарии цифры еще более оптимистичны: в 2050 г. потенциальный доход от лесоклиматических проектов может превысить 4,1 трлн руб. при росте выручки лесной промышленности до 809 млрд руб. Таким образом, результаты расчетов могут являться аргументом в пользу существенного наращивания инвестиций в новый, лесоклиматический, сектор российской экономики. Проведен анализ еще одного, ранее не учитываемого фактора развития лесного комплекса в России. Подсчеты показывают, что только за последние полтора десятка лет различными министерствами и ведомствами было принято не менее 400 нормативных документов, регулирующих самые различные сферы лесных отношений. На примере нормотворческого процесса в отношении охраны лесов от пожаров показано, что количественные изменения в издании новых актов не приводят к качественным изменениям в объемах сгоревшего леса. Новые документы в большей степени направлены на перераспределение ответственности между ведомствами, чем на непосредственно устранение причин пожаров. Регрессионное моделирование на данных по регионам Сибири за 2005–2020 гг. показало, что интенсивность изменения отраслевого регулирования оказывает статистически значимое влияние на развитие лесного комплекса в России: чем больше нормативных актов принимается в единицу времени, тем меньше объемы лесозаготовки. Несмотря на очевидные ограничения методов и оценок итоговой модели, полученные результаты представляются важными с точки зрения начала дискуссии о глубинных причинах сложившегося кризиса лесоуправления и поиска способов выхода из него. Разработка лесоклиматических проектов для реализации целей Стратегии низкоуглеродного развития России может быть неэффективной в случае продолжения текущей нормотворческой интенсивности. Результаты проекта докладывались на ведущих научных мероприятиях в Институте народнохозяйственного прогнозирования РАН, Финансовом университете при Правительстве РФ, Институте экономики Уральского отделения РАН, Институте экономики и организации промышленного производства СО РАН, Омском государственном техническом университете. По результатам проекта опубликована серия статей, в том числе в журналах Проблемы прогнозирования (RSCI, Scopus Q3 SJR для переводной версии Studies on the Russian Economic Development), Forests (Scopus, Q1 SJR), Forests (Scopus, Q1 SJR), Journal of Siberian Federal University. Humanities & Social Sciences (Scopus, Q2 SJR), Russian Journal of Economics and Law (РИНЦ).

Аннотация результатов, полученных в 2023 году
Рассмотрены перспективы отечественной лесной промышленности в условиях санкционных ограничений. На основе среднегодовых торговых потоков за 2018–2020 гг. проведена оценка потенциального ущерба от введенных в 2022 г. торговых барьеров. Особое внимание уделено пятому пакету санкций Евросоюза, в котором зафиксированы наиболее жесткие ограничения по широкому кругу товаров. Показано, что объем выпадающих доходов лесной отрасли России от запрета на экспорт в страны Евросоюза может составить около 3,5 млрд долл. США в ценах 2021 г. Запрет ввоза продукции из стран ЕС также может быть чувствительным для отрасли, однако далеко не фатальным. Показаны возможности частичного замещения дефицита продукции по значительному перечню товаров. Вместе с тем, нарушение свободной торговли лесной продукцией в результате санкций становится новым витком в спирали глобального кризиса отрасли, начавшегося в пандемию COVID-19. Вследствие этого, ущерб для стран, вводящих санкции в отношении России, также значителен. Наиболее пострадавшими будут крупнейшие торговые партнеры РФ в Европе — Финляндия и Германия, а также страны Прибалтики, имеющие наибольшую зависимость от России по широкой товарной номенклатуре. Обоюдный характер экономических потерь, а также множественные примеры обхода санкций в других отраслях позволяют сделать вывод о том, что наиболее вероятным сценарием станут попытки фактического сохранения торговых отношений при формальном выполнении введенных ограничений. После продолжительного периода поступательного роста, планомерного выстраивания логистических цепочек и расширения присутствия на мировом рынке отечественный лесопромышленный комплекс в 2022 г. столкнулся с беспрецедентными торговыми барьерами. Санкции со стороны стран ЕС и США сократили экспортную выручку компаний, нарушили сложившиеся цепочки поставок и создания стоимости, создали угрозу социальных проблем в моноотраслевых поселениях. Наши оценки показывают, что потенциальный ущерб как с точки зрения выпадающих доходов от запрета на экспорт в страны ЕС, так и ограничения импорта могут быть весьма чувствительны для отрасли. При условии полной реализации запланированных санкций Россия может потерять до 20 % своего экспорта и 72 % импорта по продукции, внесенной в санкционные списки. Однако нанесенный России ущерб спровоцировал глобальный кризис, локальные товарные дефициты и удорожание топлива, сырья, и, как следствие, конечной продукции из древесины, а также угрозу остановки существующих производств. Общие потери Евросоюза от ограничений импорта из России могут составить свыше 2,8 млрд долл. США. Переориентация «протоптанных» годами цепочек поставок на другие направления действительно не проста. Во многих случаях такие перестройки маловероятны на коротком горизонте, но почти всегда возможны в течение 2–3 лет. Очевидно, что в текущем году потери рынков сбыта и логистические проблемы неизбежны. Однако для будущего восстановления и развития ЛПК необходима долгосрочная стратегия экспансии России на новые рынки. При этом стратегия должна подразумевать не просто однобокий «разворот на Китай», но диверсификацию поставок. Например, перспективными для России рынками являются и Индия, запретившая с 1 июля 2022 г. пластиковую тару, и ОАЭ, традиционно отличающиеся высокими темпами строительства. Тем не менее ряд вопросов, касающихся пошлин в этих странах, фитосанитарных требований, сертификации и пр. экспортёры не смогут решить без помощи государства. Внутренний рынок продукции из древесины может развиваться главным образом за счет строительного сектора и, прежде всего, деревянного домостроения. Здесь могут быть взяты на вооружение и варианты развития многоэтажного деревянного домостроения, и проекты реновации ветхого и аварийного жилья. Спрос на лесную продукцию со стороны населения пока всё ещё ограничен за счёт низкой покупательской способности, которая является «тормозом» экономического развития страны уже долгие годы. Без системной долгосрочной политики, направленной на увеличение доходов населения, объем внутреннего спроса существенно расти не будет, ограничивая возможности развития и для отечественного производителя, особенно в малочисленных регионах Сибири и Дальнего Востока. Важнейшим направлением развития отрасли является снятие логистических ограничений, выступающих главным барьером на пути восстановления и переориентации торговли. Активизация работ по расширению пропускной способности Восточного полигона РЖД частично позволит решить проблему, но только на одном направлении торговых потоков. Расчеты показывают, что за последние 50 лет продолжительность окна лесозаготовительной деятельности в отдельных районах Сибири сократится со 148 суток в год в среднем за период 1966—2018 гг. до 136 суток в год в прогнозе до 2028 г. Применение ранее разработанной методики вычисления границ окна лесозаготовительного сезона для прогноза изменения его продолжительности позволяет. Данные по изменению температурных режимов соответствуют сценариям изменения температуры поверхности Земли SSP1-2.6, SSP2-4.5, SSP3-7.0, SSP5-8.5 в соответствии с Шестым оценочным докладом МГЭИК и сценариям SSP1-2.6, SSP2-4.5, SSP5-8.5 в соответствии с Пятым оценочным докладом МГЭИК, полученными через интерфейс интерактивного атласа для Восточной Сибири, где расположена основная лесосырьевая база Сибирского и Дальневосточного федеральных округов. Результаты расчетов демонстрируют сохранение тенденции сокращения продолжительности сезона лесозаготовительной деятельности: в наименее благоприятном сценарии SSP5-8.5 она уменьшится до 88,8 дней в год, в наиболее благоприятном сценарии SSP1-2.6 — до 123,9 дней в год. Приведенные цифры существенно, но, по всей видимости, не критичны для развития лесной промышленности в стране. Несмотря на регулярно звучащие опасения о скором исчерпании лесных ресурсов в стране, на практике только за последние десять лет объем заготовленной древесины вырос на 14,2 % со 196,9 млн куб. м в 2011 г. до 224,9 млн куб. м в 2021 г. Таким образом, нет оснований утверждать, что какие-либо внешние условия, включая климатические изменения, выступят лимитирующими факторами для лесозаготовки в России в ближайшие десятилетия. Тем не менее, сокращение длительности сезона лесозаготовок может увеличивать издержки лесопромышленников, которым понадобится большее количество техники и трудовых ресурсов при сохранении прежних объемов рубок. Выполнена оценка эластичностей спроса на лесную продукцию в России в разрезе крупнейших макрорегионов, сгруппированных в соответствии с действующим административно-территориальным делением в федеральные округа. С учетом выраженной экспортной направленности производства продукции российской лесной промышленности и в предположении о достижении рынком частичного равновесия в среднесрочном периоде, спрос моделируется как производство. На основе квартальных данных с 2010 по 2023 гг. получены статистически значимые оценки эластичностей спроса на лесную продукцию по цене и другим факторам экономической динамики. Основным полем применения полученных оценок является их включение в структурные модели экономики лесного комплекса России с учетом региональной детализации. На примере сценарного прогнозирования динамики производства пиломатериалов в регионах Сибири показано, что единственным приемлемым вариантом развития лесной промышленности является опережающий рост внутреннего спроса на данный вид продукции по линии индивидуального и многоквартирного домостроения. Полноценное применение таких моделей критически важно для прогнозирования развития отрасли и формирования сбалансированной лесопромышленной политики, что становится особенно важно в условиях вновь возникающих внешнеторговых ограничений.