- Александр Викторович, с чем была связана необходимость проведения специального заседания Экспертного совета РНФ, посвященного экспертизе?
- Мы постоянно занимаемся улучшением экспертных процедур, это важнейшая составляющая работы фонда. Всегда внимательно анализируем то, что о нас пишут в СМИ, с чем обращаются заявители. Но такого рода встреча - с приглашением руководителей структур, которые официально сформулировали предложения по совершенствованию экспертизы, - была организована впервые. Мы посчитали, что момент для этого очень подходящий. Не так давно в РНФ прошла проверка Счетной палаты. Серьезных нарушений ни в проведении конкурсов, ни в организационно-хозяйственной деятельности выявлено не было, но некоторые соображения по корректировке регламентов ревизоры высказали. Руководство фонда разработало систему мер по учету этих замечаний, а также пожеланий отдельных ученых, наших коллег из Общества научных работников, Совета по науке при Министерстве образования и науки РФ, и было решено обсудить намеченный план в широком кругу.
Имелось в виду, что эти дискуссии будут интересны и новым членам Экспертного совета, которые влились в наши ряды с мая текущего года, когда состав совета обновился почти на 30%. “Новички”, на самом деле, люди, хорошо осведомленные о работе фонда. Все они руководители проектов РНФ, многие были экспертами, прошли боевое крещение, принимая участие в экспертизе последних конкурсов уже в качестве членов ЭС. Но на этом мероприятии, уверен, они еще глубже осознали сложность и ответственность нашей работы.
В общем, встреча была во всех отношениях полезной, по ее итогам нам наверняка удастся что-то “подшлифовать” в экспертной работе фонда. Хочу подчеркнуть, что качество экспертизы РНФ и сегодня находится на достаточно высоком уровне. Это признали в ходе заседания все наши оппоненты. На это указывают и факты.
- Можете их представить?
- Пожалуйста. Начнем с цифр. Доля возражений против выводов экспертизы не превышает 1% от общего количества экспертных заключений. Мы, конечно, понимаем, что не все недовольные заявители пишут критические обращения в фонд, но столь малое число жалоб говорит о многом.
Еще один показатель - число проектов, прекращенных из-за невыполнения руководителями взятых на себя обязательств. Как известно, на протяжении всего цикла работы по проекту фонд проводит экспертизу результатов грантодержателей. Если коллективы не демонстрируют заявленные показатели (а они очень высокие), финансирование прекращается. Так вот, за всю историю фонда по такой причине было закрыто всего лишь около 25 проектов. А ведь каждый год по грантам РНФ одновременно работают две с лишним тысячи коллективов. Думаю, это хорошее подтверждение того, что наши эксперты отдают предпочтение достойным.
В течение двух лет мы проводим совместные конкурсы с зарубежными партнерами из Германии, Японии, Тайваня (Китай), Индии и постоянно слышим положительные отзывы о работе наших экспертов. Первым из международных был конкурс, проведенный вместе с Немецким научно-исследовательским сообществом (DFG). Мы подробно изучали опыт друг друга, в том числе непосредственно на местах. Посетив наши заседания и изучив заключения экспертов, немецкие коллеги заявили, что полностью удовлетворены продемонстрированным российской стороной качеством оценки проектов.
Еще один пример. В 2015 году в адрес РНФ поступила просьба принять участие в экспертизе работ, представляемых на Государственные премии в области науки и технологий и Премии Президента России в области науки и инноваций для молодых ученых. Сначала мы провели оценку в экспериментальном режиме, а потом появилось поручение Президента России возложить эту обязанность на фонд. Нам доверяют, и это не может не радовать.
Конечно, мы прекрасно понимаем, что нам есть куда расти. Поэтому фонд открыт к диалогу с научным сообществом.
- Какие изменения планируется внести в правила работы фонда с подачи ученых?
- Будем развивать Информационно-аналитическую систему. Она постоянно совершенствуется на основе обратной связи с заявителями и экспертами. Когда мы проводили первые конкурсы, огромное количество заявок - иногда до четверти - “слетало” из-за неправильно заполненной конкурсной документации. Мы, конечно, на семинарах и вебинарах разъясняли ученым правила оформления документов, но параллельно наши специалисты еще и настраивали форму электронной заявки, чтобы ошибиться при ее заполнении было невозможно. В итоге число отказов по формальным причинам теперь не превышает нескольких процентов, да и то это связано в основном с огрехами, допущенными при подготовке бумажных версий.
По предложениям научной общественности мы поменяли некоторые коды классификатора. Общество научных работников высказало пожелание в порядке совершенствования методического обеспечения составить памятку для экспертов - выжимку из нормативных документов, определяющих правила проведения экспертизы.
Будем продолжать обновление базы экспертов. В фонде внимательно рассматриваются все возражения по результатам экспертизы. Если оказывается, что эксперт нарушил существующие правила или не обладает нужной квалификацией, мы отказываемся от его услуг. Таких случаев уже около 200.
Конечно же, продолжим вносить подсказанные практикой работы поправки во внутренние документы - положение об экспертных советах, порядок конкурсного отбора программ и проектов, порядок проведения экспертизы.
Для повышения прозрачности процесса мы договорились знакомить заявителей не только с текстовой рецензией эксперта, но и со всеми его ответами на вопросы анкеты.
Продолжим проводить ротацию Экспертного совета. Его состав утверждается Попечительским советом на трехлетний срок, первый состав был утвержден в 2014 году. Член ЭС может работать в нем не более двух сроков подряд. Мы уже начали обновление состава совета. Кандидатов на освободившиеся в этом году вакансии подбирали из руководителей проектов РНФ. Провели рейтинговое голосование, в котором участвовали руководители проектов и эксперты по соответствующим областям знания. Новыми членами ЭС стали люди, занявшие первые места в своих направлениях. Такую процедуру теперь будем проводить каждый год, так что все члены совета образца 2019 года будут выбраны научным сообществом. Надеемся, этим людям ученые будут больше доверять.
- А как вы отреагировали на замечания Счетной палаты, которая предложила максимально формализовать критерии конкурсного отбора?
- Полностью оцифровать процесс принятия решений и исключить из него субъективный фактор, конечно, невозможно, но некоторые дополнительные моменты в нормативных документах будут прописаны. Например, обозначим, как формируются секции ЭС. Фонду было поставлено в вину отсутствие четкого регламента по данному вопросу. Нам казалось, что это само собой разумеется - член ЭС входит в состав секции, соответствующей его профессиональным интересам.
Кстати, Счетная палата по собственной инициативе во время проверки организовала на своем сайте опрос, связанный с работой РНФ. Пять из семи вопросов касались качества проводимой фондом экспертизы. Когда конкуренция высока - а конкурс у нас составляет подчас более 10 заявок на грант, - трудно ожидать от участников положительных ответов. Тем не менее большинство респондентов высоко оценило уровень экспертизы фонда.
- Рассматривались ли предложения Совета по науке при Минобрнауки, в частности, разработанные им “Ключевые принципы организации экспертизы при проведении конкурсов научных проектов”?
- Заявление Совета рассматривалось, но не все его положения оказались нам понятны. Так, фонду было предложено разработать и принять регламент работы. Но такой документ был утвержден еще в январе 2014 года и размещен на сайте РНФ. Большинства продекларированных Советом принципов фонд придерживается. Очень трудно выполнить только две рекомендации. Первая - приглашать руководителей заявок на заседания секций. Как это сделать, если заявок у нас тысячи? Разве это реально? Еще одно невыполнимое требование: привлекать к работе с заявками научных менеджеров - ученых, оставивших на несколько лет занятия наукой. По мнению Совета по науке, это позволит избежать конфликта интересов. Сейчас члены Экспертного совета, как известно, работают на общественных началах, “без отрыва от производства”. Где мы найдем людей, желающих уйти из науки и на время стать чиновниками? Смогут ли они после этого вернуться в профессию? Не потеряется ли вне профессиональной среды их ценность как экспертов? Вопросов больше, чем ответов.
- Совет по науке заявлял и о том, что, определяя победителей конкурсов, Экспертный совет РНФ должен в большей степени ориентироваться на оценку экспертов, чем на мнение секций, если их позиции расходятся. Как вы относитесь к этому предложению?
- Да, члены секций не всегда соглашаются с мнением экспертов. Бывает, что они повышают рейтинг одним заявкам и понижают другим. Но, делая это, они в обязательном порядке письменно аргументируют свою позицию. Фонд знакомит “пострадавших” заявителей с этим особым мнением. Нам представляется, что семь-восемь членов секции, занимающих лидирующее положение в своей области и входящих в Экспертный совет РНФ, плюс два-три дополнительных эксперта, которые в таких случаях привлекаются, - это серьезный коллектив, мнение которого имеет более высокий статус, чем мнение отдельных экспертов.
- Чем закончилось заседание расширенного Экспертного совета?
- Совет утвердил прошедший предварительное обсуждение в секциях план, содержащий конкретные меры по совершенствованию экспертных процедур. Через год мы вернемся к этому вопросу и оценим, решены ли поставленные задачи. Содержание некоторых пунктов плана я уже изложил. Он состоит из двух ключевых разделов: один посвящен развитию экспертной базы, а другой - улучшению организационного обеспечения экспертизы. Первый раздел, на мой взгляд, наиболее важный. Если ваши эксперты - квалифицированные специалисты с широким кругозором и высокими морально-этическими качествами, вы будете принимать обоснованные решения и пользоваться заслуженным доверием. Если этого нет, какие затейливые процедуры ни выстраивай - система хорошо работать не будет.
К сожалению, в нашей научной среде, как и в обществе, много проблем. Получая задание на экспертизу, человек расписывается под заявлением о том, что не имеет конфликта интересов с автором заявки. Возможные виды нежелательных “пересечений” четко прописаны - это и родственные связи, и работа в одной организации, и совместные публикации. Но, увы, случается, что эксперты скрывают свои особые отношения с заявителями. Например, в нашей практике был такой казус: эксперт оказался мамой руководителя заявки. У них разные фамилии, поэтому данный факт удалось установить не сразу. Хотя, конечно, он стал достоянием гласности, шила в мешке не утаишь.
То же самое относится и к дублированию тематик. Руководители проектов гарантируют, что из других источников их проект не финансируется, а потом выясняется, что он получает поддержку и в другом фонде.
Хочется надеяться, что мы постепенно перерастем эти проблемы. Встречи, подобные той, о которой идет речь, несомненно, способствуют росту доверия ученых друг к другу и улучшению атмосферы в нашем профессиональном сообществе.
